27 августа, Альвдален и окрестности

Накануне я обратил внимание на то, что у всех без исключения автовладельцев принайтованы батареи противотуманных фар блоками по 2, 4 и даже 6 в ряд. Проснувшись на рассвете, я понял, что такая экипировка – суровая действительность – деревня тонула в густых клубах утреннего тумана.

Спугнув сонно выдергивающую у соседского сарая сено олениху, мы поехали исследовать реку выше по течению, в районе деревушке Манста. Кое-где в подлеске просвечивали просеки и дорожки. Некоторые выводили во дворы домов, некоторые – на берег реки. Сообразив, что “Laggerplatz” это то, что нам нужно, мы проскочили по одной такой просеке до воды. В конце грунтовки показалась расчищенная площадка, с пронумерованными местами для кэмпингов. Аккуратная табличка на шведском и английском гласила, что если для того, чтобы расположиться здесь лагерем, необходимо заполнить прилагающуюся анкету и засунуть её, вместе с оплатой, в специальный ящик. У костерища лежали заботливо собранные сухие дрова, а чуть поотдаль стоял вагончик туристов.

Широкая вода всегда провоцирует использование крупных приманок. Но этим утром они не принесли поклевок. Пробовал пойти по воде– несколько шагов от берега, и вода сразу доходила до пояса, а течение подхватывало ногу, когда переступаешь. Плавание в тумане при температуре воздуха +4 в мои планы не входило и я прошел выше берегом. Красота местных проток и леса постоянно отвлекала от ловли, заставляла браться за фотоаппарат. Я шел по ковру из трав, грибов и брусники и голубики, поразившему меня своим многоцветием и изобилием. Покрытый росой олений мох – ягель - был похож на снег.

Солнце потихоньку отвоевывало себе деревья и валуны, но победило оно не сразу, а неспеша, не так, как случается по утрам в южных широтах.

Только к десяти утра Солнце справилось с остатками ночной сырости и впадающие в главное русло потоки искрились миллионами солнечных зайчиков.

Темное дно реки придавало воде густой дубовый оттенок, удивительно контрастируя с тронутыми позолотой берегами.

Реки в этом районе еще сто лет назад использовали для сплава топляка, расчистив русла от валунов и заторов. Но после войны, спохватившись, шведы вдруг обнаружили, что популяция хариуса и ручьевой форели стремительно сокращается, оставшись без естественных убежищ и нерестилищ. Поэтому, в рамках программы по восстановлению рыбных запасов, в реку снова затащили валуны, реставрировав первоначальный рельеф.

Я, признаться, люблю пасмурную погоду, даже дождь: с водонепроницаемой экипировкой даже интересно бросить вызов стихии: снизу на тебе забродные штаны, а сверху - куртка. Но пока, третий день подряд, погода была солнечной. Кое-где, на поворотах реки, собирались в дорогу перелетные птицы – гуси, утки, бакланы.

Выйдя к глубокой протоке перед небольшим островком травы, мне удалось поймать ручьевую форель. Янтарная вода и темное дно дарят форели Даларны богатейшую расцветку. Сопротивлялась эта небольшая рыба мощно, вводя в заблуждение при вываживании.

Солнце неспешно катилось за лес, и наступал условленный час, когда мы должны были забрать Стива. Около семи были уже у домика, попытавшись после ужина спуститься с реке за щукой. Но, к сожалению, кроме нескольких злых пустых щучьих поклевок и пары хороших кадров, вечером поймать ничего не удалось.

За нашим домиком стоял скат-убежище от дождя - тоже наша собственность на неделю. Внутри удобные деревянные скамейки и очаг. В один из дождливых дней Стив лихо нажарил там стейков.